Безжалостный край - Страница 96

Многие разводили руки в стороны, подставляя косым струям лицо, и радостно улыбались. Александр не удержался и тоже поддался всеобщему настроению. Некоторые начали приплясывать в зарождающихся лужах. Особенно старалась детвора. Оно и понятно — какой ребенок упустит такую возможность?

Очарование момента испортила молния. Электрическая дуга ударила в самую высокую точку базы — трубу котельной. Выброс энергии бушующей природы сопровождался громким хлопком. Люди застыли, часто моргая после яркой вспышки.

Бер ринулся к зданию котельной, увидев по пути Сергея Махно, скомандовал:

— За мной!

К спешащему главе клана пристраивались люди, и к зданию Бер подбежал в сопровождении двух десятков мужчин, в основном бойцов. Около котельной уже собралась небольшая толпа — бессемейные, проживавшие в переоборудованных под жилье помещениях. Когда ударила молния, они все находились или внутри, или неподалеку.

— Кто сегодня дежурит на верхотуре? — спросил, тяжело дыша, Александр.

— Михаил, — раздался голос Коновалова.

— Из третьей группы, — добавил вынырнувший откуда-то Сапрыкин. Он, как исполняющий обязанности инструктора, очень хорошо знал всех бойцов.

Бер напряг память и вспомнил парня лет двадцати, примкнувшего к клану около месяца назад со своей младшей сестрой.

— Свяжитесь с ним, — попросил Бер. Свою рацию он — непростительная оплошность! — оставил в комнате.

Коновалов достал радиостанцию, но в ответ на его вызов из динамика раздалось шипение помех.

Александр дернулся было подниматься по лестнице, но Коновалов остановил его, положив руку на плечо.

— Без тебя есть кому подняться. — Он отдал приказ, и двое крепких бойцов ринулись на самый верх.

Повисло тягостное ожидание. Сплошная пелена дождя, из-за которой ничего не было видно, лишь усиливала общую нервозность. Наконец молния высветила силуэты спускающихся.

— Что-то долго они, — раздался чей-то взволнованный голос.

Прошло добрых пять минут, прежде чем бойцы оказались на земле. На плече одного безвольно моталось тело дежурного по трубе.

— Живой еще, — предупреждая вопросы, произнес боец и передал Михаила встречающим, а сам отошел в сторону, тяжело дыша.

— Быстро под крышу его, — скомандовал Бер.

Михаила в бессознательном состоянии внесли в помещение котельной.

— Мне нужно больше света, — попросил Александр. — И положите его куда-нибудь.

Раненого положили на пол у его ног. Бер опустился на колени и с ужасом вгляделся в обожженного молнией парня. Некоторые части тела, в основном грудь и руки, буквально обуглились. Наверное, он держался за ограждение, когда ударил разряд. Оставалось только удивляться, как пострадавший вообще до сих пор жив.

Александр осторожно положил руку Михаилу на плечо, закрыл глаза и попытался определить его общее состояние. Настроившись на соответствующий лад, начал «осмотр». То, что он увидел, заставило его действовать немедленно — энергетическая структура человека разрушалась прямо на глазах. Основные каналы переставали снабжать энергией органы и отключались один за другим, второстепенные вообще представляли собой бесформенные сгустки. Повреждений было столько, что Бер на мгновение растерялся и… приступил к работе. Он начал вливать через себя в тело бойца так необходимую ему жизненную силу, но она большей частью просто вытекала через полученные разрывы. Тогда Бер попытался одновременно с перекачкой энергии восстанавливать повреждения, но этого оказалось недостаточно. В тканях уже начался некроз, и усилий Александра явно не хватало, чтобы помочь организму справиться с такой бедой. Лихорадочный ритм сердца только усугублял ситуацию. Бер удвоил усилия, но тщетно. Раненый пару раз вздохнул, широко раскрыв рот, и его сердце, не выдержав непосильной нагрузки, остановилось.

Бер поднялся с колен. Его начинало колотить — сказывалась слишком большая отдача собственных жизненных сил.

Сквозь толпу, помогая себе локтями, к ним пробилась симпатичная темноволосая девушка. Увидев лежащего, она вскрикнула: «Мишка!», зажала рот руками и медленно, как сомнамбула, стала приближаться к умершему.

— Уведите ее, — прошептал Бер. Не дожидаясь, пока его просьбу исполнят, он развернулся и пошел прочь, стараясь ни на кого не смотреть.

Ему пытались что-то говорить, но он ничего не слышал. Не обращая на людей внимания, Александр поднялся в комнату и без сил рухнул в кресло. Он застыл, обхватил голову руками, мышцы лица будто закаменели. Вода стекала с волос на лоб, перебиралась на щеки, оставляя мокрые дорожки, и Бер сам уже не знал — слезы это или дождевые капли…

Глава 22

Никогда раньше Бер не думал, что дождь может быть таким долгим. Он лишь изредка успокаивался, затихал ненадолго, сменяясь моросью. А затем с новыми силами штурмовал землю. Мало кто решался выйти на улицу, потому что потоки воды в прямом смысле не давали вдохнуть полной грудью — настолько были плотными.

Непогода бушевала вторую неделю, отчего многие были на грани депрессии. И уж точно никто больше не радовался уходу ненавистной жары. Хорошо, успели хоть как-то подготовиться, и двор сейчас представлял собой грязное месиво, а не огромную лужу по колено. Городу «повезло» меньше — он тонул, захлебываясь водой. Что будет дальше, не хотелось даже думать.

В дверь постучали.

— Можно? — послышался голос Никифорова.

— Заходи, — пригласил Бер.

Дверь распахнулась. В комнату, опережая Вячеслава, проскочила Дана и, виляя хвостом, подошла к хозяину. За ней тянулась цепочка грязных следов. Бер поначалу хотел шикнуть на собаку и прогнать, но увидел в глазах овчарки немой вопрос: «Ты меня жалеть будешь?» Он хмыкнул и почесал Дану за ухом. Рука сразу стала мокрой.