Безжалостный край - Страница 68

К оглавлению

Бер присел напротив аборигена и закрыл глаза.

«Ты пришел. Зачем?» — почти сразу раздался шипящий голос. Определенно, с каждым разом контакт удается наладить быстрее.

«Мы договорились с тобой об учебе. Помнишь?»

«Да, шхас. Ты многое обещал взамен».

«Конечно. Пойдем. Будем заниматься на улице. Сюда ты больше не вернешься. Тебе найдут достойное воина жилище».

«Хорошо. Я могу забрать с собой мягкий лежак?»

«Оставь здесь. Я распоряжусь, и тебе выделят лучше и больше. Такого нет даже у вашего впередсмотрящего».

«У кого?»

«Кто у вас самый главный в прайде?»

«Хашш правят старшие Пожирающие и длани Наказующие. Им подчиняются Надзирающие и шхасы. Потом воины и охотники. За ними идут слуги и рабы. Остальные просто животные, они пища для хашш».

Бер закашлялся. Этому способствовала не только вонь в помещении, но и откровение гнолла.

«Идем».

«А лежак будет очень мягкий?»

«Обещаю». — Бер приложил руку к груди. Со стороны гнолла пришла волна эмоций, которые человек расценил как положительные.

Александр поднялся и поманил за собой гнолла. В этот раз непонимания не произошло. Абориген последовал за ним. В коридоре Леха вытаращился на вышедших.

— Э-э… Так нужно, да? — Гвоздь ткнул пальцем в сторону гнолла.

— Да. Иди за нами, метрах в трех позади. И следи за реакцией нашего друга.

Леха судорожно сглотнул и кивнул.

— Ты, главное, в меня не выстрели случайно, — полусерьезно попросил его Бер.

Поначалу простые члены клана шарахались при виде гнолла. Люди злобно косились на освобожденного пленника, женщины при встрече ойкали, ахали и хватались за сердце, а мужчины — за оружие. Пришлось провести разъяснительную работу. К чести аборигена, тот вел себя относительно спокойно, лишь изредка шипел в ответ на слишком эмоциональную реакцию на его присутствие.

Бер везде таскал за собой гнолла и каждую свободную минуту пытался научиться быстрее общаться с аборигеном, которого, оказалось, звали труднопроизносимым именем Пшихшмапшш… и как-то там дальше. Выговорить для Бера такое имечко было затруднительно, поэтому, недолго думая, он нарек своего невольного учителя просто Пшик. Тот такому сокращению имени не противился, по крайней мере, недовольства не выказывал. Да и хрен с ним, лишь бы польза от него была.

Уже через пару дней клановцы почти перестали обращать внимание на гнолла, только изредка бросали косые взгляды. Пшик тоже окончательно смирился со своим положением или делал вид, что кроме Бера и Насти, никого не существует. Если в Александре он видел вождя и колдуна пришлого в земли гноллов народа, то при виде Насти падал на локти и колени. В такой позе и пребывал, пока девочка не исчезала из поля зрения. Никакие увещевания и уговоры не могли заставить Пшика подняться. Гнолл в ответ твердил, словно заведенный: «Великий Шхас, Великий Шхас». После третьего падения ниц Александр плюнул на поведение гнолла и, дабы неожиданное поклонение не мешало учебному процессу, приказал любопытной девчонке, под страхом порки и лишения сладкого, не показываться на глаза. Такое раболепие перед Настей вызывало поначалу недоумение и даже раздражение. Но Александр, повертев в уме ситуацию и так и эдак, решил, что в целях пропаганды поклонение гнолла человеку очень полезно. Особенно когда гнолл вернется к своему народу и расскажет, что среди людей есть настолько могущественные колдуны, что стоит триста раз подумать, прежде чем планировать очередное нападение. А случилось сие чудо в результате незабываемого выхода на «сцену» маленькой проказницы.

В день, когда Бер освободил пленника и вышел с ним на улицу под раскаленные лучи местного светила, они стали свидетелями новой Настиной забавы. Она усилием воли подкидывала камни и обломки кирпичей размером с кулак, а довольный, что с ним играются, Пушок подпрыгивал метра на четыре вверх и мощными челюстями крошил камень в воздухе в мелкий щебень.

Узрев такую картину, Пшик впал в ступор и, не отвечая на вопросы Александра, простоял на карачках, пока Бер не догадался прогнать Настю и ее любимца. Впоследствии удалось выяснить, что поднимать предметы силой разума мог не каждый шхас, к слову сказать, у самого Бера получалось не очень, а уж приручить ушуру скарха — быструю смерть, то есть Пушка, способны великие шхасы или потомственные наездники вроде Пшика. Гнолл поведал, что последний такой случай произошел задолго до рождения его самого и его родителя.

Спустя неделю Александр мог довольно быстро мысленно общаться с гноллом. Наконец Пшик заявил, что они могут отправляться на охоту за детенышами шантархов. Заявление гнолла путало планы самого Бера, ведь именно сегодня должны вернуться Вячеслав с Любой и трофеями. Как там прошла операция в стиле Остапа Бендера? Александр намеревался поучаствовать в афере, но Вячеслав и остальные посвященные члены совета категорически отказали ему в любезности сыграть роль в этом спектакле жизни. Объяснений у всех оказалось целых два. Взялся учиться у гнолла, ни с кем не посоветовавшись? Учись. И нечего главе клана компрометировать себя в сомнительных предприятиях, когда для этого есть специальные люди. Никифоров как «специальный» человек и отправился на сомнительное задание.

«А я тут сиди и дергайся!» — негодовал про себя Александр. Ему, как всякому ответственному и болеющему за дело человеку, казалось, что без его участия что-то пойдет не так.

«Нет, Пшик, ловлю детенышей шантархов придется отложить на потом», — мысленно сказал Бер.

«Понимаю. Ждешь своего надзирающего с добычей?» — спросил невольный учитель.