Безжалостный край - Страница 40

— Ну что? Я не чувствую страх твой, низший, — прохрипел Бер, не забыв при этом перезарядить пистолет. Он осмотрелся. Пока он тесно общался с очередным странным гноллом, умеющим читать мысли, картина боя резко поменялась. Вырвавшийся на волю Пушок носился по территории и расправлялся с прорвавшими оборону аборигенами с одной стороны. С другой стороны бегал Серега Махно с зажатым в одной руке пулеметом Калашникова, белея наложенным на другую гипсом. От обоих убегали в разные стороны и свои, и чужие. Александр поднял автомат и присоединился к веселью. Бегать он не стал, просто выцеливал нападавших и плавно нажимал на спуск. Вскоре остальные бойцы отошли от первого шока и присоединились к троице. Через несколько минут все было кончено. Последний уцелевший гнолл спрыгнул со стены и со всех ног припустил в сторону развалин.

Криков «Ура! Мы победили!» не было. Люди потерянно бродили, глядя на лежащие повсюду трупы. В этот день клан лишился многих членов. Насчитали тридцать семь убитых и двенадцать раненых и всего лишь пятнадцать мертвых гноллов. Таков был итог самого неудачного в новом мире дня.

Бер сидел в комнате в одних штанах и пытался медитировать. В дверь постучали. Недовольно поморщившись, он крикнул:

— А попозже нельзя?

— Нельзя. Открывай, — прозвучал из коридора голос Вячеслава.

Кряхтя, как старик, Бер поднялся с пола и, ступая по мягкому ковру босыми ногами, подошел к входу и открыл дверь.

— М-да-а-а, — протянул майор, — красавец! А ну развернись. — Александр молча повиновался и показал голую спину, которую украшал гигантский синяк. — Ну что, красавец, впустишь? Или мне так тут и стоять?

Бер посторонился, пропуская Никифорова внутрь. Вячеслав, не спрашивая дозволения, уселся в кресло, достал сигарету, зажигалку. Прикурил и сделал длинную затяжку. Выпустив клуб дыма, он посмотрел на севшего на пол Александра. Затянулся еще раз и вынул из разгрузки маленькую бутылку коньяка.

— Посуду давай. Срочно нужно выпить.

Александр встал, покопался в настенном шкафчике, достал рюмки и пару утренних бутербродов. Когда опрокинули по первой, поинтересовался:

— Только приехали?

— Да. Вот сразу к тебе. — Никифоров отвел взгляд. — У нас тоже не без потерь.

Выпили еще по одной.

— Сколько?

— Двое.

Бер тяжело выдохнул.

— Чего хромаешь?

— Лучше не спрашивай. Сам себя подстрелил, — отмахнулся Вячеслав в ответ на недоуменный взгляд. — Потом расскажу. Давай еще налью.

— Давай, — согласился Бер. Поднял полную рюмку: — За погибших.

— За них. — Никифоров встал, и так, стоя, два руководителя клана выпили за убитых аборигенами людей.

Помолчали.

— Давай посмотрю ногу.

— Я на это надеялся, — усмехнулся Вячеслав, опустился обратно в кресло и осторожно поднял штанину. Под ней показалась забинтованная нога с проступившим сквозь повязку пятном крови. Бер начал медленно разматывать бинт.

— Пока я тут вожусь с тобой, рассказывай, что видели, как и от кого тумаков отхватили.

Никифоров скривился, когда повязка оторвалась от раны, и начал рассказывать.

Краем уха слушая товарища, Александр сосредоточился и скользнул в себя, ощущая нарастающее давление во лбу.

Перед глазами замелькали точки. Они скользили вдоль разноцветных переплетающихся между собой труб, сливались, образуя поток, и снова распадались на отдельные составляющие. Бер раздвинул запутанные трубы эфемерными руками и начал неспешно приводить все в порядок. Вначале он рассортировал их по цветам. Прозрачные к прозрачным, голубые к голубым, золотистые к золотистым. Потом выпрямил каждый отдельный пучок и щедро напитал энергией, запасенной им в ходе медитаций. Покончив с этим, взялся за остальное. Систематизировал поток из точек и мысленно нарастил вокруг него стенки сосуда, а когда и эта задача была выполнена, соединил получившуюся конструкцию с найденной ранее разорванной трубкой красно-золотистого цвета. И, как последний штрих, окутал область своего воздействия коконом, который быстро затвердел в непрекращающемся потоке энергии.

Бер открыл глаза, бинтом стер с ноги пациента кровь, явив миру свежий, затянувшийся шрам. И только после этого удовлетворенно улыбнулся, радуясь результатам проделанной работы. Когда он попытался встать, его качнуло в сторону и назад. Вячеслав едва успел подхватить друга.

— Э-э-э, товарищ доктор! Не смей мне тут падать. На вот, выпей. — Майор плеснул немного коньяка в стопку и передал Александру. Тот зажмурил глаза и опрокинул спиртное в рот.

— Как нога? — поинтересовался Бер, отдышавшись.

Никифоров опустил взгляд на рану. Кроме розового шрама, ничего не увидел.

— Твою дивизию налево! — поразился Никифоров. — Ну вот как ты это делаешь?

— Сам до конца не понимаю, — честно признался Александр.

— А чего же ты сам тогда не вылечишься? Красуешься синяком во всю спину.

— Я пытался, когда ты вломился ко мне.

— Понятно. Ну у меня раны страшнее были, и медицинская помощь требовалась срочно.

Оба устало улыбнулись друг другу. Ситуация не располагала к веселью. Слишком многое свалилось на них за последнее время.

— Пошевели. Болит?

— Немного.

— Ты особо не напрягай ее, — посоветовал Бер.

— Постараюсь быстро не бегать. — Вячеслав заправил штанину в берцы, не переставая про себя удивляться столь быстрому восстановлению.

— Давай ты — к живым и здоровым, а я сейчас оденусь и пойду к мертвым и раненым. Сразу не получилось, — виновато произнес Александр. — Никак не мог отойти от ментального удара гнолла, — покаялся он товарищу.